Разговор, состоявшийся во время войны

Англичанин: Единственное, что мы не до конца понимаем – причина мятежа!

Конфедерат: Мятеж! Именно в этом слове, уважаемый сэр, кроется причина вашего непонимания. Вы читаете газеты Янки, и верите всему, что говорят Янки. Нас,отрезанных от остального мира морем, которым владеют они, никто не слышит. Мысль о том, что Южанин может быть Мятежникомпо отношению к Янки настолько смешна, что мы с трудом можем представить себе того, кто верит в это.

Англичанин: Ну, раз вы не мятежники, то кто же вы?

Конфедерат: Мы независимый народ, защищающий независимую страну!

Англичанин: Вы не часть Соединенных Штатов?

Конфедерат: Разумеется Соединенных Штатов, в значении Штатов Соединенных. Штаты, во всех значениях этого слова, должны быть независимой политической единицей. Чтобы быть объединенными, они, прежде всего, должны быть независимыми, или разъединенными(что бы это не значило). Верность граждан каждого штата принадлежит только этому штату. Она не может принадлежать другим штатам, и ещё меньше –объединению других штатов. Мятеж – это нарушение верности, и, конечно, Южные люди могут быть мятежниками только по отношению к своим родным штатам, но никак не — защищая эти штаты.

Англичанин: Всё это понятно. Но почему же тогда весь мир зовёт вас Мятежниками?

Конфедерат: Потому что весь мир слушает Янки, и склонен им верить. В их интересах убедить мир в том, что мы нарушители законов. Чтобы соответствовать этому, мы должны быть Мятежниками.

Англичанин: Хорошо, но каким образом, они убеждают всех в том,что вы Мятежники по отношению к ним.

Конфедерат: Беспрестанным враньём. И никак иначе.

Англичанин: Ни один англичанин, зная, что в наших архивах хранится Парижский договор, не станет отрицать, что вы – суверенные и независимые государства.

Конфедерат: В «Статьях Конфедерации», первом соглашении о правительстве, заключенном штатами, определенно записано, что «каждый Штат сохраняет свою свободу, суверенитет и независимость». Сейчас это одновременно является и правдой и ложью.

Англичанин:  Подобные факты не требуют доказательств. Но обратимся к Конституции. Что она говорит по этому поводу?

Конфедерат: Ни слова.

Англичанин: Ни слова?

Конфедерат: Ни одного. Вы можете прочитать Конституцию от первого слова до последнего, но вы не найдёте в ней упоминаний о суверенитете или верности.

Англичанин:  Почему так?

Конфедерат:  Потому что Конституция ничего с ними не сделала.

Англичанин:  Как же тогда Северные Штаты могут утверждать, что Конституция передала суверенитет Штатов и преданность их граждан, национальному Правительству?

Конфедерат: Предположив это. Предположение для наших северных соседей – то же, что выгода для Фальстафа – «важнейший вопрос». Вы только представьте себе человека, который на основании соглашения, определяющего детали ведения совместных дел с его соседом, решит, что он может вмешиваться в жизнь этого соседа.

Англичанин: Я бы сказал, что он  либо дурак, либо безумец.

Конфедерат: Либо Янки.

Англичанин: А как же быть с тем, что Народ Соединенных Штатов является единым народом? Разве ему не был передан суверенитет штатов?

Конфедерат: Никак! По той простой причине, что нет такого Народа.

Англичанин: Нет такого Народа? Разве вас не называют «Народ Соединенных Штатов»?

Конфедерат: А, да! «Соединенных Штатов» — Штатов Соединенных. Понятие «Народ Соединенных Штатов» в Конституции не встречается.

Англичанин: Значит, граждане Соединенных Штатов это просто граждане нескольких штатов?

Конфедерат: Разумеется. И никак иначе.

Англичанин: И Штат – это единственное суверенное государство, которому обязаны хранить верность его граждане?

Конфедерат: Разумеется. И теперь вы понимаете, каким абсурдным является утверждение, что граждане Южных Штатов, поддержавшие их сецессию, — предатели Соединенных Штатов и, следовательно, Мятежники.

Англичанин: Но как всё это объясняет причину сецессии?

Конфедерат: Всё очень просто. Север утверждает, что он представляет Правительство Народа Соединенных Штатов и может расширять полномочия Конгресса на очень спорном основании того, что Конгресс сам может решать вопрос о своих полномочиях. По мнению Южных Людей, подобная Северная структура преподносит им в дар самую беспощадную форму деспотизма – деспотизм большинства Конгресса, абсолютно  неподотчётного им.

Англичанин: Но разве не является аксиомой народного управления утверждение, что должно руководить большинство?

Конфедерат: Да! И очень хорошо, когда их интересы совпадают. Но в такой обширной стране, как Соединенные Штаты, это превращается в самую отвратительную форму деспотизма.

Англичанин: А рабство? Вы ничего не говорите об африканском рабстве, которое, как они говорят, было причиной сецессии. Сыграло ли оно большую роль в решении о сецессии?

Конфедерат: Да! Оно было поводом,но не причиной. Истинной причиной были смена Правительства и агитация против рабства. Секционный президент был избран на основе неконституционного отношения к рабству, и Южные Штаты вышли из Соединенных Штатов. Рабство было поводом, но не причиной сецессии.

Англичанин: Но почему тогда восстал не Север?

Конфедерат: Я думаю, что по этим причинам: 1. А потому что история не знает примеров, когда поработивший сам себя народ боролся бы за восстановление своих свобод. 2. Потому что Юг мог быть удержан в союзе с ними только силой, и деспотизм над нами, должен стать деспотизмом над ними. 3. Всё Правительство Соединенных Штатов находится во власти денег. Оно представляет собой широкую коалицию Производителей-Банкиров-Держателей государственных облигаций и капиталистов всех мастей. Подобное правительство, чтобы сохранить все свои привилегии, естественным путём придет к деспотизму. Но в одном мы уверены. Если они [северяне]  когда-либо решат восстановить свои свободы, то это произойдет при помощи того же, что пыталось предотвратить создание этого Правительства, то есть при помощи Юга.